Ботаника наука изменчивая. То так назовут какое-нибудь растение, то по иному, то к одному виду отнесут то, посомневавшись, к другому. Простому садоводу, порой, трудно понять о каком именно растении идет речь. Вот, скажем, простенькое растение их наших садов – пиретрум девичий.
Несколько лет назад соседка по даче купила за приличные деньги горшочек с маленьким растением необычной окраски – клевероподобные листочки были ярко-свекольного цвета. Она с гордостью демонстрировала свое приобретение и не слушала предостережения, что под интригующем названием оксалис скрывается кислица да еще самого агрессивного вида — кислица прямая (Óxalis strícta).
Через год соседка уже плакала горючими слезами: ее «эксклюзивное» растение усеяло сплошным ковром не только альпийскую горку, но проникло во все щели садовой дорожки, умудрилось выжить под плотным пологом флоксов. С тех пор слово «оксалис» у нее ругательное. И я ее понимаю! За 6 лет упорной борьбы с кислицей, победа не одержана: то тут, то там весной или летом возникает новая полянка оксалиса.
Но среди оксалисов не так много агрессивных видов. Есть совершенно замечательные своими декоративными качествами растения не только открытого грунта, но и комнатные. Причем большинство видов обладает еще и лечебными свойствами.
О подзимнем севе овощных культур я уже писала. Пришла пора рассказать, какие цветы не просто есть смысл посеять под зиму, но и даже очень нужно, потому что для некоторых культур это едва ли не единственный способ получить всходы.
Любители комнатных цветов хорошо знают куфею, но немногие подозревают, что есть вид этого растения, который прекрасно себя чувствует не только на балконе, но и в саду.
У стенда с цветочными семенами две дамы ахали: а барвинок-то бывает и с белыми, и с розовыми цветками. Бывает и с розовыми, хотя чаще с небесно-голубыми. Но в данном случае продавались семена не барвинка малого, что плотным вечнозеленым ковром из глянцевых листочков заполняет все тенистые места сада, а барвинка розового – катарантуса. Если первый – стойкое многолетнее ползучее растение, то второй в климате средней полосы России – садовый однолетник либо комнатное растение. Научное название этот цветок менял не раз: Catharanthus roseus = Vinca rosea = Lochnera rosea.
Осенью наблюдала душещипательную картину: покрошив лед на садовом прудике хозяйка заледенелыми руками вытаскивала горшки и корзинки с водными растениями. Тут же стоял муж, весь в грязи, с тазиками и контейнерами. Потом они долго препирались, куда нести зимовать всю эту красоту: в сарай или подвал, где хранятся съедобные припасы.
Думаете, я молча наблюдала? Нет, пыталась вразумить. Но хозяйка неумолимо делала свое бесполезное и даже вредное дело, потому что прочитала в соцсетях про суровую зиму и необходимость спасать водные растения.
Монарду часто называют золотой мелиссой или бергамотовой мятой, что подчеркивает не только родство этих растений, но и присутствие в листьях характерного эфирного масла. Именно листьями монарды во многих странах ароматизируют чай.
Роскошный гладиолус хорош в букете, но в цветнике он, скорее, инородное тело, нарушающее гармонию сада. Как это ни странно прозвучит, но стильный сад создают цветы мелкие, способные организовать пространство, подчеркнуть красоту деревьев и кустарников, многолетников с оригинальной фактурой и окраской листьев.
По этой причине в садовом центре я предпочту купить горшочек с нежной крошкой-камнеломкой, нежели корневище канны. Канне надо еще компаньонов подобрать, место найти в саду, а камнеломка в любом местечке найдет приют и будет выглядеть вполне гармонично.
Балконные ящики сегодня занимают важное место не только в летнем оформлении балконов и лоджий городских зданий, но и используются для вертикального озеленения дачных домов и других архитектурных сооружений загородного сада.
Еще в старые добрые советские времена приятельницы, рассматривая в моем саду какую-нибудь роскошную новинку, непременно, морщили носики: а эта-то мелочь тебе зачем? Да, на фоне экзотической канны с пурпурно-коричневыми листьями или коллекционных гладиолусов, крошечные цветочки алиссума смотрелись сиротски. И неизбалованные видами морской пучины провинциальные советские барышни не понимали что эта мелочь на самом деле настоящая морская пена, со своим тонким, а в жаркое утро даже душным ароматом — лучший фон и для величественной канны, и для царственной розы.